Интервью заместителя Министра иностранных дел Беларуси Е.Купчиной журналу “DipService” (№ 10, апрель-июнь 2016 г.)

Елена КУПЧИНА:
«Я практикую эмоциональную дипломатию, она идет от сердца»

«У нас это бренд — работать с огнем в груди»

Елена Николаевна, Вы пришли в МИД в начале 90-х годов. Это было время становления суверенной Беларуси и формирования основ дипломатии страны, которая обрела независимость. Как шел этот процесс? Что было самым сложным?

С одной стороны, было сложным все, а с другой стороны, все было легко, потому что мы работали с большим энтузиазмом. Наша работа соприкасалась с укреплением государственности страны, а это придавало такие силы, что любые сложности мы не рассматривали как непреодолимые.

Главные трудности на самой заре нашей независимой дипломатической службы были связаны с нехваткой квалифицированных кадров со знанием иностранных языков. Да, у нас были выпускники лингвистического университета, и школа МГЛУ была сильной, но дипслужба предполагает очень серьезные секторальные направления работы, здесь требуется, помимо знания языков, еще и специализация. Я лично пришла в правовую службу, тогда она называлась «договорно-правовой отдел», сейчас это Главное договорно-правовое управление. Так вот там должны были работать люди, которые являются хорошими юристами и одновременно владеют на хорошем уровне как минимум английским языком. И вот попробуйте найти в 1991 году юристов с рабочим английским языком… То же самое можно говорить и об экономическом направлении, и о других.

Мы всему учились, работая. Конечно, мы изучали лучшие практики. Крупнейшие учебные заведения, такие, как Дипломатическая академия в Вене, соответствующие дипломатические образовательные учреждения в Нидерландах и других странах предлагали шквал стажировок независимым дипломатическим службам государств, образовавшимся в результате распада СССР. Наши дипломаты очень часто выезжали на стажировки и на месяц, и на полгода, и на год. И я хочу сказать, что у нас очень талантливый народ. Я видела, как наши молодые дипломаты (я не о возрасте говорю, а об опыте) в ходе переговоров набирались опыта и глубоко осваивали предмет за такой короткий промежуток времени, который и не снился нашим западным коллегам.

Конечно, мы постоянно общались с нашими российскими коллегами. Был серьезнейший вопрос, с которым мы столкнулись сразу после распада Советского Союза, — вопрос правопреемства в отношении договоров, заключенных СССР с зарубежными странами. Беларусь, как и другие республики бывшего Советского Союза, была частью этой договорной базы, и мы, имея уже статус независимой страны, должны были оформить и переоформить многие договоры. Необходимо также было решить вопросы консульской защиты белорусских граждан. Тут свое плечо подставили наши российские коллеги, и в некоторых странах, где нет наших загранучреждений, консульскую помощь белорусам по сей день оказывают российские консульства.

Насколько ценным оказалось внешнеполитическое наследие БССР в процессе становления независимой Беларуси как самостоятельного участника международных отношений?

Оно оказалось бесконечно ценным, как и многое другое, кстати, из нашего советского прошлого, начиная от нашей образовательной системы, очень сильной, особенно в технической сфере, и заканчивая промышленной базой. Мы начинали не с нуля, мы уже имели дипломатическую службу — бывший МИД Белорусской ССР. Он существовал с 1945 года, с того момента, как БССР стала основателем ООН. В нем работало всего около 30 человек, все профессиональные дипломаты, многие окончили МГИМО. Но одно дело быть МИДом Белорусской ССР и совсем другое — МИДом независимого государства. Тобой начинает интересоваться мир, и ты должен с этим миром достойно начинать общение и закладывать серьезный фундамент в суверенитет страны. В 1992 году нас было около 70 человек, и нам предстояло устанавливать дипломатические отношения со всеми странами. Мы были просто подавлены количеством работы, но выполняли ее успешно, горели на работе. Собственно, мы горим и сейчас. Как зажгли тогда огонек, так с этим факелом и идем. У нас это бренд — работать с огнем в груди.

На момент образования независимой Беларуси мы имели четыре зарубежных представительства Белорусской ССР, вокруг которых мы могли потом выстраивать сеть наших загранучреждений. Это Постоянное Представительство при ООН в Нью-Йорке, Постоянное Представительство при ЮНЕСКО в Париже, а также Постоянные Представительства при структурах ООН и других международных организациях в Женеве и Вене. Другие страны бывшего Советского Союза, кроме России и Украины, были в гораздо менее выигрышном положении. Кроме того, в Минске функционировало несколько консульств стран социалистического лагеря — Польши, Германии, Болгарии и др. У нас было заключено множество международных договоров c Польшей, Латвией, Литвой, Казахской ССР, Чехословакией, Венгрией, Кубой, Словенией, Молдовой, Кыргызстаном, Узбекистаном, КНДР и другими странами, они касались каких-то локальных вопросов — дорожного сообщения, вопросов сотрудничества и взаимопомощи, приграничного движения и ряда других. Это было признание еще во времена БССР нашей, пусть и ограниченной, но международной правосубъектности.

А сам факт, что БССР является государством-основателем ООН, играл и по сей день играет огромную роль. Авторитет того великого подвига, который был совершен нашим народом в годы Второй мировой войны, помогает и в нашей дипломатической работе.

На сегодняшний день Беларусь поддерживает дипломатические отношения со 174 государствами мира, в 56 из которых наша страна представлена на уровне посольств. А где открылись первые белорусские посольства?

В США, Франции, Израиле, Германии, Польше. Это было в 1992 году. В 1993 году диппредставительства нашей страны появились в России, Украине, Китае, Великобритании, Литве, Австрии и других странах. Процесс шел достаточно быстро. Я помню, как открывались зарубежные посольства у нас в Минске, потому что через наш отдел проходили договоры о приобретениях или аренде земельных участков. Помню, как мы с американцами обменялись земельными участками и уже готовыми зданиями под посольства, они заплатили символический 1 доллар, а мы —  символический 1 белорусский рубль.

«Имидж Беларуси изменился»

В какую страну у Вас была первая командировка? И какие из поездок запомнились Вам больше всего и почему?

Первая командировка была в Польшу. Это было в апреле 1992 года. Я никогда до этого не была за границей. В МИД я пришла работать из Академии наук 10 марта 1992 года. И тут в Беларусь приехала польская делегация, чтобы подготовить ряд договоров — начиная от политического договора о дружественных отношениях и сотрудничестве между Беларусью и Польшей и консульской конвенции и заканчивая торгово-экономическими, инвестиционными, банковскими и другими договорами. И меня отправили в Польшу в составе делегации, совершающей ответный визит. Я помню, как я впервые в жизни получала суточные в американских долларах. Тогда это было 15 долларов, мы ехали на трое суток и  получили по 45 долларов. Для меня это была такая сумма! Я потратила всего 15 долларов, помню, привезла какие-то мелочи, а 30 долларов отдала маме. Вся семья была потрясена.

Второй иностранной делегацией была делегация из Швеции. Со шведами мы работали по вопросам правопреемства в отношении договоров, заключенных бывшим Советским Союзом. А потом у меня пошло все очень быстро. В сентябре 1992 года Петр Кузьмич Кравченко, первый Министр иностранных дел Беларуси, поручил мне сопровождать его в Стамбул на министерское совещание в рамках Совета Европы. А затем, в октябре, была первая моя командировка в Нью-Йорк на Генеральную Ассамблею ООН. Представляете, мне 26 лет, а я представитель страны в Шестом (Юридическом) комитете, а это один из главных комитетов Генассамблеи ООН. И там надо было быть на равных. Мне, конечно, помогло то, что я на тот момент была уже кандидатом юридических наук, и у меня был научный опыт, потому что каждое выступление в ООН, хочу вам сказать, — это серьезная научная работа. И я помню, насколько многие были удивлены, когда встречались с уровнем наших знаний и уровнем наших переговорных способностей.

А Ваши самые памятные международные переговоры?

Все памятные, потому что на них на всех выкладываешься даже не на сто, а на двести процентов. Я практикую эмоциональную дипломатию, это мой личный термин, кто-то с ним не согласится, но лично у меня это работает. В наше время, когда в интернете информация становится известной раньше, чем ею обменяются на переговорах, ты можешь добиться желаемого для страны, только если ты искренен, непосредственен и задействуешь на переговорах не только ум и красноречие, но и сердце. Когда партнер на переговорах видит, что ты говоришь искренне, от сердца, это работает.

Изменился ли имидж Беларуси на международной арене?

В глазах Запада за последние несколько лет изменился. До этого он был искусственно сформирован в негативном ключе. Сейчас из-за ситуации в соседних странах, из-за позиции руководства страны по ряду важных международных вопросов все меняется. Беларусь на сегодняшний день оказалась единственной страной из шести стран Восточного партнерства (проекта Евросоюза), которая не имеет никакого конфликта — ни военного, ни замороженного. Мы воспользовались этим и активизировали работу по коммуникации с зарубежными странами. Мы приглашаем в Беларусь все больше делегаций, они приезжают и видят нашу обыденную жизнь — как мы работаем, как отдыхаем, как ходим в кафе, какие у нас города, какая провинция, какие дороги, какой уровень образования и уровень культуры. Беларусь воспринимается сейчас европейскими партнерами как абсолютно нормальная европейская страна. Недавно несколько наших европейских партнеров подчеркнули в разговоре, что они удивлены тем, сколько людей на улицах Минска говорит на английском. Мы движемся в очень правильном направлении — мы движемся в ногу с миром без всяких ненужных потрясений. Это начинают понимать.

Вы представляли нашу страну в Венгрии и Словении. До этого работали в Постоянном представительстве Республики Беларусь при отделении ООН и других международных организациях в Женеве. Четыре последних года Вы курируете европейское направление внешней политики Беларуси. Где сложнее работать — дома или в гостях?

Интересный вопрос. Сложности везде разные. Дома комфортнее. Здесь я могу свободнее говорить на какие-то темы, могу четко и иногда жестко артикулировать белорусскую позицию, ведь я на своей земле. Работа за рубежом интереснее, потому что это вызов и неизвестность. И твоя задача — заставить себя слушать и слышать, подружить страны, продвинуть интересы своей страны на чужой территории. В этом есть интрига, есть интерес. Но вот что я вынесла из своего опыта и о чем говорю сейчас всем своим молодым коллегам. Только тогда дипломат может быть успешен в своей миссии за рубежом, когда он полюбит эту страну, когда она станет для него страной номер два после родной Беларуси. Хотя бы на время командировки. У меня любовь эта осталась навсегда. Для меня Будапешт — это мой любимый город после Минска, а Венгрия — самая любимая страна после Беларуси, и так навсегда останется.

«Сын не хочет быть дипломатом»

У большинства тех, кто приходит на работу в МИД, создается некий романтический образ вокруг профессии дипломата. Как было у Вас? Ваши ожидания и реальность совпали?

Романтизм в нашей профессии, несомненно, присутствует, но его ровно столько, сколько ты готов его увидеть. Работа на самом деле очень тяжелая. Когда человек работает даже на самой низкой дипломатической должности, ему приходится сталкиваться с такими служебными документами, которые имеют непосредственное влияние на судьбу серьезных государственных интересов. Вот эта ежедневная сопричастность к тому, что мы творим все вместе историю нашей страны, — это романтично. Но представьте себе, какая это грандиозная ответственность и требовательность к себе.

Дипломатические приемы и шарканье по паркету в роскошных туалетах и стильных костюмах — это тоже романтично и приятно, но это и определенные траты, мы же должны выглядеть и представлять нашу страну так, чтобы было как минимум не хуже, чем у наших партнеров. И я должна сказать, что довольна, как белорусские дипломаты представляют нашу страну в этом плане.

Когда молодежь поступает на факультет международных отношений, она должна быть готова к огромным личным вызовам, помимо вызовов профессиональных. Это сложно осознать, пока ты молод и полон романтизма, но когда у тебя семья и ты уезжаешь на работу за рубеж на три-четыре года, вместе с тобой едет твоя семья. Вторая половина вынуждена оставить свою работу и все время подстраиваться под твою. Бывает, семьи рушатся. Особенно тяжело переживают длительные командировки дети. Для них вроде и неплохо пожить несколько лет в другой стране, когда они маленькие, а когда они уже подростки, то остро воспринимают перемену школ, расставание с друзьями. У меня самой сыну 15 лет, я знаю, о чем говорю.

А сын хочет пойти по Вашим стопам?

Пока нет. Когда мы были в Будапеште, я у него как-то спросила, кем он хочет быть. Он сказал, что не определился еще, но дипломатом точно не хочет: «Это, мама, слишком утомительно». У детей дипломатов нет романтического отношения к этой профессии, они видят, что работа отнимает 24 часа в сутки. А сейчас сын говорит, что хочет стать адвокатом. Он очень ответственный парень, я воспитывала и воспитываю его не нравоучениями, а своим примером. Иногда он меня удивляет. Расскажу вам историю, которая меня недавно поразила. В Беларуси школьники освобождены от платы за проезд в общественном транспорте, но надо иметь при себе справку, что ты школьник. Мой Коля периодически эту справку теряет. А мы с ним часто пользуемся общественным транспортом. И вот в очередной раз едем куда-то, я спрашиваю: «Ты справку взял?» — «Я ее потерял». И я начинаю его отчитывать: «Ну как так? Нам несколько пересадок делать, это же деньги». А он мне: «Я понимаю, мама, что это деньги, но ведь они пойдут в государственный бюджет». Я просто рот открыла — 15-летний парень уже мыслит такими категориями. Это какой уровень социальной ответственности! Это настолько приятно и вселяет такую уверенность в нашу молодежь! Для меня это главный стимул работать дальше.

«Мне понравилось выходить на сцену»

В какой стране Вы не были, но хотели бы побывать?

В Португалии. Мне очень нравится португальская архитектура, мне нравится фаду — особый стиль традиционной португальской музыки, я бы хотела услышать ее в живом и аутентичном исполнении. А не была я во многих странах мира.

А когда выбираете страну для отдыха, есть предпочтения?

Когда я планирую отдых, я исхожу из финансовых возможностей, которые у дипломатов не так велики, как многим кажется. Когда получается, мы с сыном едем в Италию, сын любит итальянскую кухню, а я люблю море, оно отлично снимает напряжение и успокаивает. Иногда ездим в Словению, это страна второй моей аккредитации в период моей работы Послом Беларуси в Венгрии, у нас там есть друзья. Вы, кстати, заметили, что мы с вами говорим об отдыхе за границей, как о чем-то абсолютно обыденном? А ведь всего 25 лет назад даже представить себе этого не могли! Когда задумываешься об этом, то понимаешь, какие глобальные изменения произошли в стране за совсем короткий отрезок времени, и, слава богу, что произошли они эволюционно, незаметно для нас.

Сегодня политики, дипломаты и государственные деятели активно присутствуют в мировых социальных сетях и ведут микроблоги. Можно сказать, что возникла новая форма дипломатии. А Вы лично используете соцсети в работе?

Увы, не использую, считаю, что это мой недостаток. Просто физически нет времени, если честно. Но это та сфера, которая активно развивается в работе МИДа и наших загранучреждений. Я могу вам пообещать, что если мне доверят еще раз представлять страну за рубежом, то там я буду активно пользоваться соцсетями. А здесь я и без соцсетей слишком публичный человек.

Наше интервью выходит в рубрике «Женская дипломатия». Знаю, что Вы не любите такого гендерного разделения…

Не люблю, потому что пол не влияет на качество работы, ты либо профессионал, либо нет, нет такого понятия, как «женская дипломатия» или «мужская дипломатия». Другой вопрос, что женщинам в дипломатии сложнее, потому что нам от природы присуща некая жертвенность, она в крови. И ты, работая дипломатом, приносишь на алтарь своей работы гораздо больше, нежели мужчина. Тебя никто не заставляет, ты сама на себя берешь больше.

Другая женская тема. В некоторых странах существует строгий дресс-код для женщин-дипломатов, в российском МИДе, например, введена форменная одежда для женщин. Есть ли какие-то жесткие требования на этот счет в белорусском МИДе? Учат ли наших дипломатов, как одеваться на работу, какие украшения носить?

Воспитываем собственным примером. Есть определенная этика, но она касается всех чиновников, не только тех, кто работает в МИДе. Ты не можешь прийти на работу в джинсах и майке, ты должен соблюдать деловой стиль. Когда это протокольное мероприятие, например, прием, то в приглашении часто обозначен дресс-код. Когда ты работаешь в посольстве за рубежом и тебе предстоит, скажем, вручить верительные грамоты, то ты придерживаешься дипломатического этикета в одежде, там все четко расписано. У меня лично на выбор наряда не уходит много времени, в шкафу висят вещи, которые легко комбинируются. Самая любимая одежда — платья. Это так женственно!

Минувшей осенью Вы вышли на сцену Купаловского театра — приняли участие в театрализованной читке пьесы «Семь», основанной на фрагментах личных интервью с семью женщинами, жизнь и ежедневная работа которых посвящена изменению мира к лучшему. Как Вам этот опыт?

Мне очень понравилось! Я вообще горда тем, как это прошло у нас, насколько все чтецы, абсолютно непрофессиональные актеры, красиво и с душой сделали это. Я бы хотела этот опыт повторить. Дипломаты в каком-то смысле тоже актеры, это тоже часть профессии. Я никогда не играла ни в какой самодеятельности, но мне понравилось быть на сцене, меня это глубоко тронуло. Может быть, я даже хотела бы что-то подобное делать, когда выйду на пенсию. Ну, на Купаловский театр не буду замахиваться, а в своем дворе создам из пенсионеров маленькую театральную труппу.

А вообще Ваша работа оставляет Вам свободное время на театры, концерты, выставки, спорт?

Я очень люблю музыку, сама когда-то играла на фортепиано, поэтому с радостью хожу на концерты. Недавно была на открытии и закрытии фестиваля Спивакова. В наш оперный театр люблю ходить, мне нравится, что он интернационализируется, что к нам приезжают интересные исполнители, режиссеры-постановщики, дирижеры. Мы часто отмечаем походом в оперу наши семейные праздники. А когда я в командировке за рубежом, то, несмотря на тяжелый график, стараюсь где-то побывать, а если не удается, то хотя бы поужинать иду в какое-нибудь джаз-кафе или ресторанчик с живой музыкой, это настолько душу успокаивает, музыка помогает светлее к жизни относиться.

Я очень люблю читать. Может, кому-то покажется странным, но я люблю хорошие детективы. Часто читаю на французском языке, чтобы не забывать его. Английский — мой главный язык в работе, им я постоянно пользуюсь, а на французском читаю. А любовь к детективам, наверное, объясняется тем, что я юрист по образованию, на юрфаке у меня была судебно-прокурорско-следственная специализация. Уголовное право — это то, что я обожала, оно мне легко давалось. Я думаю, что могла бы в этой сфере чего-то достичь, просто жизнь по-другому распорядилась.

На спорт, если честно, времени не хватает. Буду чувствовать себя героиней, если мне удастся хотя бы месяц продержаться, делая зарядку. Обычно я даю себе обещание начать с субботы новую жизнь и начинаю ее, но максимум, на что хватает, это на пять дней. Когда приходишь домой с работы после девяти-десяти часов вечера, то с утра уже, увы, не до зарядки. Когда-то очень любила кататься на коньках, в Будапеште это занятие возобновила. А в Минске вместе с сыном ходила на плавание по выходным, на зиму сделала перерыв.

Вы коренная минчанка. Какие места в Минске у вас самые любимые? И когда у Вас Ваши зарубежные партнеры спрашивают совета, что посмотреть в Минске, что советуете?

Для гостей, конечно, интереснее всего пройтись по историческому центру. Я и сама люблю прогуляться от Театра оперы и балета вниз к Троицкому предместью, а оттуда подняться в Верхний город.

А мое любимое место — район от Ботанического сада до Академии наук. Я родилась и выросла на улице Сурганова, тогда она была Типографской улицей, а до этого — Высокой. Сама по себе улица шумная, по ней проходило малое минское кольцо, но все, что рядом с ней по обе стороны, вспоминается мною в солнечном свете, потому что связано с беззаботным детством и особым ощущением счастья.